Сотрудники республиканских изданий «Известия УР», «Удмурт дунне», ГТРК «Удмуртия», ТРК «Моя Удмуртия», ИА «Удмуртия», фотографы-фрилансеры отправились на север республики в места проживания чепецких татар и русских старообрядцев.
Первой точкой маршрута стала деревня Кестым Балезинского района, где традиционно живут чепецкие татары. Журналистов встретил имам местной мечети Ильмир Хазрат. Помимо религиозной деятельности он увлекается краеведением, владеет достоверной информацией об истории здешних мест, появлении первых татарских поселенцев, укреплении ислама. Надо отметить, действующая Кестымская мечеть находится рядом с исторической, которая была закрыта в годы советской власти. Сейчас деревянное здание является чем-то вроде музея, где хранятся артефакты мусульманской жизни 19 — начала 20 веков.
Далее журналисты направились в соседний Кезский район, где их ожидало знакомство с деревенской культурой старообрядцев села Кулига. В основном здесь проживают потомки русских староверов, которые после церковного раскола в середине 17 века бежали сюда из северо-западных районов России. Здесь до сих пор сохранился своеобразный поморский говор.
Кулигинский музей «Истоки» является центром краеведческой деятельности по старообрядчеству. Его директор Алексей Некрасов привел множество любопытных фактов из истории и современной жизни достаточно закрытого сообщества местных старообрядцев. Об этом можно будет узнать из публикаций и сюжетов в СМИ.
Конечной точкой пресс-тура «Удмуртия конфессиональная» стало место, откуда берет начало река Кама. Уникальный источник расположен в той же Кулиге и рядом с ним поставлен православный храм преподобного Александра Свирского. Строительные работы еще ведутся — об этом рассказал на встрече с журналистами отец Сергий, возглавляющий Кезское благочиние Глазовской епархии РПЦ. В планах — обустройство купели у истока Камы.
Фото — Владимир Исупов, Константин Ижболдин
Интерес к старообрядцам не угасает: о них пишут статьи и книги, снимают документальные фильмы, создают телесюжеты.
Вот и этнографы Глазовского краеведческого музея летом побывали у старообрядцев муниципального образования «Мысовское» Кезского района.
Во второй половине XVII века предки местных старообрядцев пришли сюда с территории Пермского края, куда они попали из центральных регионов России после реформ патриарха Никона и церковного раскола.
Мысы находятся в 7 км. от с Кулига, известного центра верхокамского старообрядчества. Рядом с Мысами – деревни Сидорёнки (Крутой Лог), Абрамёнки, починок Левятский (Львёнки), где мы и общались со старожилами.
Самая распространенная, коренная фамилия в этих населенных пунктах – Сабуровы. Себя жители этих деревушек называют кержаками, старообрядцами, беспоповцами, староверами-чашечниками.
«Мы староверы-чашечники. У нас у каждого своя глиняная чашечка отдельная, из неё едим и пьем…», – говорит одна из пожилых женщин Сабурова Варвара Ивановна.
В «собор» – старообрядческую общину – женщины приходят после выхода на пенсию. Но сегодня «не идут в старую веру, «в собор». «Шибко долго молиться надо», – сетует Варвара Ивановна.
У них нет церквей и священнослужителей. Общину местных старообрядцев с центром в селе Кулига возглавляет духовник Иван Селезнёв, в крещении Сергей.
Здесь можно увидеть удивительные предметы старины, которые не встретишь в других местах. А в местном языке сохранились такие старинные русские слова, что нипочем не понять современному городскому русскому.
Вот вы знаете, кто такие угланы? Это ребята, дети. В Мысах школьная учительница рассказывала, как она когда-то испугалась за местную Оксану, о которой сказали, что она лопнула. Оказывается, просто родила ребенка. Также говорят о родивших овцах: овцы лопнули.
Старинные дома в этих местах большие, «шестистенки», с четырехскатной крышей. У Данилова Ивана в Крутом Логу мы увидели глинобитную печь. В наших краях, в Глазовском районе, разве что до войны были такие. У Ивана же постояли в доме на мосту. Мост – в переводе с русского на русский – сени.
Зашли в Абрамёнках в старый дом из толстых бревен. Стоя в больших сенках, видим: в одну сторону изба и в другую — изба. С одной стороны, дом теплый, с другой – не отапливаемый, в нем жили летом.
В этих избах нет ничего лишнего: сбоку от входа – печь, по периметру – широкая лавка, в углу – стол.
Религия запрещала старообрядцам пользоваться покупными вещами, и поэтому еще в 1980-е годы волосы расчесывали щетью из щетины дикого кабана, укрывались одеялами из овчины. Не стремились и к благам цивилизации, свет электрический зажегся в этих деревнях только в 1961 году.
Наверное, сыграла здесь роль и географическая отдаленность от центра.
К одежде у старообрядцев особое отношение. Приверженность традиционному костюму означала преданность обычаям и вере предков. Издавна сырьем для изготовления одежды местному населению служили конопля, лен, шерсть. Всю одежду в целом называли лопоть и одёжа.
Первое слово более старинное. Комплект одежды, то есть те вещи, которые надевали одновременно, – перемена.
Варвара Ивановна Сабурова вспоминала: «После войны носить-то нечё было. Раньше одну перемену – в стирку, другую – на себя, одну снимаешь, вторую – одеваешь».
Для не состоящих в соборе женщин, переменой были юбки-кофты: «В молодости носили кофты-юбки. Сарафаны староверские не носили. Когда в «собор» пошла, тогда дубасы начала носить», – говорила Варвара Ивановна.
Дубас – это старинный косоклинный сарафан, в котором женщины и сегодня ходят на моления. Он сшит еще бабушками нынешних старообрядок из льняной ткани темно-синего цвета.
В советское время, если не было бабушкиного дубаса, разрешалось сшить его из черного покупного сатина, сохраняя принципы кроя. На спине имеется прямоугольный выступ – лапочка, к которому крепятся лямки.
Дубас надевают поверх длинной рубахи. Одежду традиционного кроя в тех деревнях, о которых идет речь, уже не шьют. Женщины используют старые запасы. Рубаха называется станушка, становина.
Верхнюю часть рубахи шили из тонкого льна или сатина, а нижнюю юбку – из грубого льняного холста. Пасхальная рубаха обязательно белого цвета.
По традиции рубахи старались шить из ткани темных тонов на зимний период и светлых тонов на летний период. «От Пасхи до Петрова дня (12 июля) надо носить белую рубаху, а потом хоть какую…».
Раньше в повседневной жизни, «когда стряпали», на дубас надевали фартук, а, идя на моление, поверх дубаса повязывали пояс. Старообрядцы говорят поесья.
Пояса изготавливали из цветных нитей разными способами: плели руками и на «топках» – специальных квадратных дощечках с отверстиями по углам, ткали на ткацких станках. Делали вязаные пояса на иголках (спицах). Иногда носили 2 пояса: один на нательной рубахе, другой – на сарафане.
Был и третий своеобразный поясок – на теле. Наши информаторы говорят: «Нитку надо на голое тело надевать, чтобы мало ли что не случилось, чтоб никакая зараза не попала – оберегает. Просто, как поясок, одевают, носить надо, не сымая».
На эту нитку начитывалась молитва. Существовал обычай «подавать» пояса, наряду с другими предметами одежды на похоронах – тем, кто помогал во время этого обряда.
Собираясь на моления, женщины надевали на голову платик – прямоугольный отрез белой ткани.
Середина его укладывалась на голову, а концы под подбородком связывались толстой льняной ниткой. Покрывали голову и платками. На ногах носили онучи с лаптями или коты – обувь, сшитую из кожи.
Коты надевали с вязаными чулками или с онучами. Сейчас носят уже современную обувь. Ту одежду, которую старообрядцы называют просто «сарафан», сейчас
надевают в праздники, например, на Троицу.
Могут надеть его, отправляясь на Фестиваль старообрядческой культуры, который проходит регулярно в Кулиге. А раньше «в гости к родне ездили, сарафаны надевали».
Сарафан от дубасов отличается: «Сарафан – с борами, цветастый, обычно сатиновый, а дубас – однотонный: синий или чёрный». Сарафан шили из 5 вертикальных равных прямоугольных полос покупной ткани.
Сзади по верхнему краю делали боры – густую, удивительно мелкую и красивую сборку, а спереди – небольшие складки. Носили такой сарафан поверх рубахи, с запоном (передником) и пояском.
Новые запоны носили поверх сарафанов как праздничные, а потом уже использовали в работе в хозяйстве. Бабушки 1930-х годов рождения, с которыми мы познакомились во время экспедиции, в повседневности уже ходят в обычной одежде, дубасы надевают только на моления.
Но в домах их, в красном углу, по-прежнему медные иконы и свечи. На столе – лестовка (четки) и на специальной подставке раскрытая книга долгих ежедневных молитв…
Л.Л. Лихачева, зав. этнографическим отделом Глазовского краеведческого музея
2 июля в селе Кулига Кезского района в четвёртый раз прошёл Межрегиональный фестиваль русской старообрядческой культуры «ИСТОКИКАкиеМЫ». IV межрегиональный фестиваль старообрядческой культуры «Истоки КАкиеМЫ?».
Он собрал в селе Кулига ансамбли из всех «кержацких» деревень Удмуртии и соседних областей. Этот праздник, проходящий раз в два года – уникальная возможность познакомиться с культурой, долгое время считавшейся закрытой для чужаков.
В этом году фестиваль, проводимый у истоков Камы, носил оригинальное название «Русский квас ждёт в гости вас». Как это и понятно из названия, он посвящён истории кваса и его популярности: квас не только поднимает настроение, но и снижает усталость. Не зря в народе говорят, что русский квас много народу спас.
Стоит старообрядческая Кулига, меж тем, в особом месте – здесь, прямо в центре деревни, берет исток Кама. Рядом с родником, дающим начало великой реке, установлен деревянный крест: вода освящена по раскольничьему обряду. Сбегая с холма, родник теряется в высокой траве – на настоящую реку Кама становится похожа только через несколько километров от своего истока.
В церемонии открытия праздника приняли участие Сергей Фефилов, вице-премьер правительства УР, председатель общества русской культуры УР, Вера Васева, начальник отдела планирования и этнокультурного развития Минница УР, Геннадий Крюков, председатель Республиканского Совета пенсионеров, ветеранов войны, труда и Вооруженных Сил, главы муниципальных образований из Дебёсского, Якшур-Бодьинского, Красногорского районов Удмуртии.
Главной целью большого и популярного в республике праздника является сохранение уникальной для республики старообрядческой культуры.
… Со сцены слышится энергичная песня. Статный молодой мужчина, почти юноша, чисто выбритый, танцует-притопывает, ведя под локоток стройную девушку в ярком сарафане, с вишневой помадой на губах. Поглядывая на партнера, девушка кокетничает, лукаво «играет» густо подкрашенными бровями.
Тут же в хороводе и глубокие старухи, и женщины средних лет, и совсем маленькие девочки. Все смеются и откровенно получают удовольствие от песни и танца. Это ансамбль «Черногорка» из деревни Смольники Дебесского района, жители которой говорят про себя «мы самые настоящие старообрядцы и есть». Участница ансамбля Анна Сигова, красавица лет 45 с ярко-синей тушью на ресницах, смеется:
– Мы же не отшельники, нормальные люди, просто соблюдаем веру и обычаи наших родителей, дедов и прадедов.
Как и обещали организаторы, на праздничной поляне можно было распробовать десяток разновидностей кваса. Уже на въезде в Кулигу гостей встречали участницы местного ансамбля, подававшие каждому густой квас в глиняной чашке: «Пейте, не бойтесь, это если до вечера кувшин в тепле постоит, будет легкая бражка-веселушка, а пока преснушка».
На привычный современным горожанам квас этот напиток не похож совершенно: непрозрачный, густой, как кефир и такой же ноздристый, кремово-серого цвета, с мягким, но интенсивным вкусом. Впрочем, вкус у кваса, сваренного в разных деревнях, отличается не меньше, чем у хлеба, испеченного разными хозяйками. У одних он более терпкий, у других более пресный, у одних – с чистым ржаным послевкусием, у других – с овсяным привкусом.
Чтобы распробовать все, достаточно было обойти подворья участников фестиваля – на каждом гостям щедро наливали кваса из широких кувшинов с узким носиком.
Весёлый праздник продолжался до наступления темноты. Гости уезжали домой уставшие, но счастливые и довольные встречей с красивой и чистой культурой старообрядцев.
Через год фестиваль пройдет в деревне Бороны Красногорского района, в 2018 году кержаки снова съедутся на фестиваль в Кулигу.
Автор фото: Анна Вардугина.