Удмуртская государственность: вчера и сегодня

К столетию государственности нашей республики мы решили вместе с представителями региональной академической науки разобраться в тех важнейших исторических событиях, которые век назад стали судьбоносными для жителей Удмуртии.

Из беседы с представителями научного сообщества вы узнаете:

• какие народы жили на территории современной Удмуртии в разные исторические эпохи,
• как создание республики помогло развитию удмуртской культуры и формированию национальной идентичности?
• как и в каких условиях были определены современные границы Удмуртии?

Наши эксперты:

Воронцов Владимир Степанович,

к.и.н., доцент, старший научный сотрудник отдела междисциплинарных и прикладных исследований Удмуртского института истории, языка и литературы УдмФИЦ УрО РАН

Касимов Рустам Нуруллович,

к.и.н., доцент, старший научный сотрудник отдела междисциплинарных и прикладных исследований Удмуртского института истории, языка и литературы УдмФИЦ УрО РАН; методист центра поликультурного образования АОУ ДПО УР «Институт развития образования».

Каким был национальный состав на территории современной Удмуртии в последние годы существования Российской Империи и Вятской губернии?

Рустам Касимов: Если мы говорим про национальный состав Вятской губернии, нужно сказать, что она была одной из крупных и густонаселённых губерний. И поскольку эта территория, если не центр Российской Империи, но, по крайней мере, и не её край, то, в основном, в XIX веке здесь проживало русское население. И, прежде всего, русское православное население.

Те мероприятия по учету населения, которые проводились до привычной нам переписи населения, предполагали фиксацию национальности и конфессиональной принадлежности, то есть религиозной. Поэтому мы очень часто в архивных документах можем наблюдать «русский, православный», или, допустим, «вотяк, православный», или, «татарин, мусульманин, магометанин».

Но, говоря о тех же татарах, очень сложно понять кто именно подразумевался под словом «татарове, татары». Был ли это этнический татарин или вообще человек, который олицетворял тюркскую культуру? Он мог быть и бесермянином, и башкиром или чувашем. А часто писали просто религиозную принадлежность — «магометанин». В XVIII-XIX веках фактор этничности часто отождествлялся с конфессиональной составляющей, тогда это было естественно.

Если отвечать на вопрос, кто населял Вятскую губернию к началу XX века, скажем, что, в основном, это русские православные; местное автохтонное население – удмурты, опять же, в основном, православные. Также было некоторое количество русских, из старообрядцев. А говоря о татарах, укажем что были татары-магометане, с оговоркой, что под термином «татары» могли скрываться и бесермяне, и башкиры, и любые иные представители тюркских народов региона Урало-Поволжья.

Владимир Воронцов: Следует отметить, что в дореволюционной России в официальных документах не принято было выделять национальность, гораздо важнее была религиозная (конфессиональная) идентичность. Мы можем говорить о национальном составе более или менее достоверно исходя из тех данных, которые были получены в ходе Всероссийской переписи 1897 года.

Поэтому на 1917 год, на начало революционных событий, никто точно назвать национальный состав не может – переписи не было. Исследователи уже позднее, в советское время, работая с материалами переписи 1897 года по языку и вероисповеданию более или менее точно определили национальный состав, в частности в Вятской губернии.

Применительно к современной Удмуртии в расчёт брали 4 «удмуртских» уезда: Глазовский, Сарапульский, Елабужский и Малмыжский. В дальнейшем, не все эти территории вошли в состав Вотской автономной области.

Следующая перепись (1920 г.) была не всероссийской, потому что ещё шла Гражданская война. Тем не менее, на территории Вятской губернии перепись прошла, и мы можем на неё ссылаться как раз в связи с образованием Вотской автономной области. На момент образования Вотской автономной области в тех первоначальных границах удмуртов было около 55 процентов, русских 42, остальные – татары, бесермяне, кряшены, вкрапления марийского и чувашского населения.

Две этнические группы – русские и удмурты – составляли абсолютное большинство, где-то в пределах 97 процентов. Такого этнического разнообразия, какое мы наблюдаем сегодня, на тот период времени не было.

Имели ли народы возможность сохранять свою идентичность, развивать культуру и язык в последние годы перед революцией?

Владимир Воронцов: Официально каких-то запретов в отношении инородческого населения Поволжья не было. Если, скажем так, это население исповедовало православие. Некоторые небольшие ограничения существовали по отношению к мусульманскому населению. Запретов не было, но и не было какой-то существенной поддержки в плане развития национальной школы, прессы, театра, библиотек и так далее.

В принципе, даже та начальная школа (церковно-приходская), которая функционировала в среде нерусского населения, ориентировалась на обрусение инородцев.

Например, согласно программе известного просветителя, Н. И. Ильминского, «родной разговорный язык инородцев должен быть орудием обучения в инородческой школе до времени основательного усвоения русского языка учащимися инородцами, а русский язык до того времени должен быть предметом изучения», четырехлетний курс начального обучения был разделен на два отделения.

В младшем отделении обучение детей проводилось на родном языке, в старшем – преподавание шло на русском языке. По замыслу чиновников министерства просвещения, с помощью родного языка инородец должен был лучше освоить православие и русскую культуру.

Если говорить о фиксации национальной принадлежности, то до революции в документах, удостоверяющих личность, национальность не указывалась. Такая практика появилась уже в советские годы, когда у каждого гражданина был паспорт и он мог идентифицировать себя с определенной национальностью.

Рустам Касимов: И в этой связи можно ещё упомянуть о связи русской культуры с православной религиозной культурой. Безусловно, это оказывало влияние на формирование этнического самосознания. Например, магометане, то есть мусульмане, всегда находились в некоторым соподчиненном состоянии по отношению к русской православной культуре. Это касается всех инородцев того времени.

Владимир Воронцов: Православие было государственной религией, поэтому все остальные конфессии по статусу были ниже. Так же как и великороссы являлись государствообразующим народом, и вольно или невольно это осознавалось не только «в верхах, но и в низах».

Рустам Касимов: Говоря о современных татарах, можно предположить, что именно тогда, в XIX веке, формируется феномен, с которым мы сейчас сталкиваемся — отождествление религиозной составляющей с национальной.

Например, сегодня некоторые говорят, что «истинный татарин – он мусульманин». Хотя с точки зрения религиоведения, культурологии, этнологии — это совершенно необязательно. Необязательно, чтобы татарин был мусульманином, те же татары — кряшены это подтверждают своей историей и культурой. И необязательно, что каждый мусульманин – татарин.

Но в старину в наших краях стереотипы играли важную роль. А в силу проводившейся в стране политики в духе лозунга «Православие. Самодержавие. Народность», для того, чтобы как-то консолидироваться вокруг своего этноса, татары и башкиры выбрали религию одним из мощных факторов этнической консолидации и мобилизации. И здесь татары-магометане сплотились вокруг ислама, и для них религиозный фактор стал одним из ведущих. Это то, что их отличало от русских и удмуртов.

Кроме этого есть и бытовые моменты: особенности языка, элементы национального костюма, элементы национальной кухни, специфические для татарской и тюркской культуры.

У нас в регионе, например, среди татар и башкир, традиционно принято употреблять в пищу конину. Среди мусульман, к слову сказать, это не принято, но вот здесь принято. Есть такая традиция. Есть некий стереотип, «татары – это обязательно конская колбаса и чак-чак».

У удмуртов, опять же не знаю почему, ассоциируются гастрономические стереотипы с перепечами, и с кумышкой. Кстати говоря, это один из элементов, в том числе, играющий как этнический фактор. У русских тоже есть традиционный набор, известный по всей России – «баня, водка, гармонь и лосось».

И получается, что этнические факторы – язык, обычаи и обряды, национальная одежда и, безусловно, яркие народные праздники формируют своеобразие местных национальных культур.

Несмотря на то, что всё это земледельческие культуры, по сути, многие элементы традиционной культуры схожи, все праздники похожи, многие обычаи и обряды, но… Всё равно, отдельные отличительные элементы есть и они говорят, что, «это вот — наш праздник, этот вот – у них. Это мы делаем так, а у них – вот так делают».

Чем исторически и политически объясняются решения о создании автономий? Почему Ленин дал право народам на самоуправление?

Владимир Воронцов: Россия была империей, как и многие другие (Британская, Австро-Венгерская), а империя предполагает: есть народ главный, господствующий и есть все остальные. Исходя из этого, возникает проблема, связанная с национальным вопросом, с межнациональными отношениями, с возможностью доступа к власти и собственности представителей разных национальностей.

И в Российской империи национальный вопрос стоял достаточно остро, были отдельные ограничения по национальному признаку и вероисповедованию, которые фиксировались в российском законодательстве, естественно, это далеко не всем нравилось, особенно представителям национальных элит.

С другой стороны, надо помнить ещё один важный момент – любая империя, как правило, строится «железом и кровью», то есть с помощью каких-то завоеваний. Однако российский опыт построения такого государства оказался – и это признают все неангажированные историки – гораздо менее жестоким и кровавым, чем аналогичный опыт построения подобных государств в других частях мира.

Действительно, некоторые народы вошли в состав Российской империи добровольно, иначе их ожидала очень тяжелая участь, порой речь шла о физическом уничтожении агрессивными соседями. Это касается, например, грузинского и армянского народов.

Очень сложная ситуация была на Северном Кавказе. Там междоусобные войны приводили к большим человеческим жертвам и разорению местного населения. Россия в данном случае выступила как верховный арбитр, пришла и навела порядок.

Многие национальные элиты это осознавали и в дальнейшем, верой и правдой служили новой власти. Тем не менее, «кавказский вопрос» стоял достаточно остро, в качестве примера можно вспомнить тяжелую и кровопролитную Кавказскую войну (1817-1864 гг.). Не спокойно было и на западных окраинах империи. Если, скажем, поволжские народы не поднимали вопрос о собственной государственности, о выходе из Российской империи, то поляки поднимали восстания, чтобы воссоздать свою государственность.

Остро стоял и «еврейский вопрос». Еврейское население – единственная этническая группа, которая жила в «черте оседлости», т. е., большая часть еврейского населения не в праве была проживать в других регионах России. Это больно било по народу, вызывало недовольство, радикализировало еврейскую молодежь.

Об актуальности национального вопроса свидетельствует и то, что в программах всех политических партий России начала XX века были специальные разделы, посвященные решению национальных проблем.

Но, пожалуй, единственная партия, которая заявила о праве наций на самоопределение, вплоть до отделения и создания самостоятельного государства – была партия большевиков.

Об этом декларировалось задолго до революции, ещё в начале ХХ века. Поэтому, когда большевики пришли к власти, они выполнили то, что они обещали.

Рустам Касимов: Революцию 1917 года творили, в том числе, под лозунгами свободы национального самоопределения. Если имперская Россия воспринималась как «тюрьма народов», то большевики, в самый ответственный революционный момент, воспользовались идеями, основанными на своеобразии национального.

Они вооружились идеями о том, чтобы разрушить «старый мир», «тюрьму народов» и получить культурное многообразие. Были, конечно, и националистические идеи, и лозунги. Они были не чужды русским, удмуртам, татарам, тем же известным братьям Касимовым. Потом эти идеи найдут свое продолжение в попытках рассуждать о создании Идель-Уральских штатов.

Владимир Воронцов: В националистических партиях эта идея тоже звучала. Но вот из общероссийских партий, столь радикальный вариант решения национального вопроса — право на самоопределение вплоть до отделения — был только у большевиков.

Рустам Касимов: И, естественно, большевики в момент революционных событий этим воспользовались. Почему бы не использовать дополнительную силу, которая готова под этими лозунгами помочь свергнуть ненавистный царский режим.

Таким образом, объявление автономий было инструментом политической борьбы, и у большевиков не было истинной цели дать народам право на самоуправление, развитие культуры и т.д.?

Владимир Воронцов: Нет, это не так. Конечно, элемент прагматизма, а, порой, и популизма, был и в программных положениях большевиков. (Но назовите мне хотя бы одну партию в прошлом и настоящем, которая не использовала бы элементы популизма в ходе борьбы за власть?).

Но то, что изначально не только на бумаге, но и в умах руководителей большевистской партии была идея построить общество социальной справедливости без эксплуатации человека человеком, без национальных и религиозных ограничений — это, вне всякого сомнения. Такая идея предполагала свободное развитие всех народов, их культур, языков в рамках социалистического строя. Собственно, последующая жизнь показала, что многое из обещанного было выполнено.

Очень важно, что сразу после Октябрьской революции наряду с важнейшими Декретами о мире и земле, была принята Декларация прав народов России. Она касалась отношений Советского государства с народами и утверждала всё то, о чем большевики говорили ещё до революции. Через несколько дней власть вышла с обращением отдельно к мусульманским народам.

В нём тоже подтверждалось снятие любых ограничений по национальному и конфессиональному принципу. Это было важно для большевиков, поскольку мусульман было около 20 миллионов в бывшей Российской империи. Нужно было показать народам, что «пришла ваша власть», которая не будет вас ограничивать в национальном развитии.

Еще один важный момент: революция генерирует энергию масс – политическую, социальную, национальную. Её можно направить как на созидание, так и на разрушение. Взять под контроль национальное движение, особенно в период этнической мобилизации, крайне сложно.

Большевики постепенно осознали силу и опасность идеологии национализма. И если изначально они надеялись решить национальный вопрос построив общество социальной справедливости, то позже поняли, что этого мало, далеко не все народы это понимают. К примеру, в Средней Азии местным крестьянам давали землю и воду, а они брали винтовки и шли в горы защищать своего бая (хозяина). Глубоко верующие мусульмане считали грехом насильственную конфискацию собственности.

Одно из основных противоречий современности – это, с одной стороны, принцип права наций на самоопределение вплоть до отделения, а с другой стороны – принцип нерушимости границ и суверенности государства. Условно говоря, сегодня в мире от 7 до 10 тысяч народов. А государств — чуть более 200. Представьте себе, если этот принцип самоопределения наций привести в действие — будет война всех против всех, хаос и разруха.

Тем не менее, большевики не побоялись использовать этот принцип. Напомним, что в тот исторический период в мире существовала колониальная система, которая продержалась вплоть до середины ХХ века. Более того, многие сегодня забыли, что именно благодаря усилиям СССР колониальная система мира была разрушена и народы Азии, Африки и Латинской Америки завоевали суверенитет и независимость от стран-метрополий.

В 1920 году была создана Вотская Автономная область, но, изначально, не в тех границах, которые есть у нас сейчас. В чем причина этого?

Рустам Касимов: Прежде всего, в этих границах формируется историческое этническое ядро удмуртского этноса. То есть большая часть того, что стало Вотской АО — это и есть «национальное государство удмуртов». В основном это, так называемый, «северный куст», то есть традиционная территория проживания северных удмуртов.

История Вотской АО в изначальных границах — это мнение, в некотором смысле, подтверждает. С другой стороны, чисто технический момент — революционные события шли последовательно, и как тут не припомнить Глазов в качестве первой столицы автономии. Юг ещё лихорадило активными военными действиями «красных» и «белых», а север, в этом смысле, был более стабилен, был лоялен большевикам.

С точки зрения социокультурной составляющей, видимо, тогда это было верное решение. И, очевидно, в тот момент эта составляющая доминировала над экономической и политической. Потому что в перспективе, когда к Удмуртии будут прибавлены «русские районы», это будет вызвано, прежде всего, экономическими и политическими факторами.

Владимир Воронцов: Всё так, но это ещё не всё. Дело в том, что проблемы межнациональные были, и их не могло не быть в многонациональной стране. И в этой ситуации, когда меняется статус одного народа, автоматически он меняется и для другого народа.

Тот народ, который даже формально имел раньше больше прав, у него возникают опасения за прежний статус и права. В определенной мере, это выразилось в противостоянии представителей коммунистической партии русских и удмуртов по национальности.

А вообще, были разные проекты создания автономии. Например, Татаро-Башкирская республика, куда приглашали войти марийцев, удмуртов, чувашей и другие поволжские народы. На первом Всероссийском съезде удмуртов (июнь 1918 г.) этот вопрос обсуждался. Делегаты прямо говорили о том, что в такой республике средства и усилия будут в первую очередь направляться для развития татар и башкир, а уже затем остальным.

Другая альтернатива была в создании Прикамской губернии, причём идея возникла ещё до революции. С территориально-экономической точки зрения она была вполне целесообразна, и, если бы не Первая мировая война, ближе к 1920 году мы бы такую губернию очевидно увидели. Сарапул на тот момент был экономически более развит, чем даже Вятка. Но что вкладывалось в эту идею?

Большевики-удмурты хотели, чтобы это был центр удмуртской автономии. А русские коммунисты, представители сарапульского уездного комитета партии считали, что удмуртский народ еще не готов к автономии. В сентябре 1920 года Сарапульский уездный комитет партии принял решение обратиться в ЦК РКП(б) с заявлением «О нецелесообразности выделения Вотской автономной области», в связи с тем, что якобы удмуртское население слишком разбросано и в большинстве смешано с русским, что удмурты совершенно не интересуются своей нацией, что работников-удмуртов почти нет, а имеющиеся по своему уровню не подготовлены к тому, чтобы быть руководителями самостоятельного центра.

Несмотря на то, что центральные органы власти выступили против этого демарша сарапульцев, тогдашние лидеры национального движения и коммунисты-удмурты, прежде всего Трофим Борисов и Иосиф Наговицын, понимали, что в сложившихся условиях не смогут справиться с этим противостоянием. Возможно, и поэтому Сарапульский уезд первоначально не вошёл в состав Вотской АО.

Кстати, о названии. Почему для наименования автономии удмуртов первоначально было выбрано название Вотская, а не Удмуртская АО?

Рустам Касимов: Можно вспомнить информацию из этнографических наблюдений. Самоназвание удмуртского народа — «Уд мурт», «одо морт». То есть, сами удмурты себя вотяками не определяют, не называют.

А как произошло переименование?

Владимир Воронцов: Это было уже в конце 1920-х годов, есть документы Вотского обкома партии с просьбой о таком переименовании. В 1932 году, еще до преобразования в республику Вотскую автономную область переименовали в Удмуртскую.

Статья по теме: откуда возникло название удмуртской национальности

В 1934 году, когда Вотская (Удмуртская) АО была упразднена, Удмуртская АССР не сразу стала самостоятельной, а находилась в составе Кировского края. Почему это произошло?

Владимир Воронцов: Важно сказать, что с начала 1920-х годов руководство Вотской АО неоднократно обращалось в вышестоящие органы с просьбой о создании республики, то есть повышении статуса региона. Это было нужно для того, чтобы получить большую самостоятельность. Областная автономия давала очень мало прав. К.И. Куликов даже сравнивал права ВАО с уездными правами.

Тем более, что до вхождения в состав Кировского края, Вотская АО была частью Нижегородского края, и самостоятельности как таковой не было. Не было дополнительных финансов, которые имели автономные республики, а потому и возможности для развития экономики, социальной сферы, национальной культуры были сужены.

Первая большая победа в этом плане была одержана в 1934 году, когда статус всё-таки был повышен, но республика тогда вошла в состав Кировского края. Возможно, у центральных органов власти сохранялись опасения, что ещё мало подготовленных руководителей в Удмуртии. С другой стороны, в стране не до конца было проведено так называемое районирование.

Однако с принятием Конституции СССР 1936 года все республики получали право самостоятельного вхождения в состав государства. И Конституция УАССР 1937 года зафиксировала такой статус.

Итак, статус республики закрепили, и в составе УАССР оказались Сарапульский, Каракулинский, Киясовский, Камбарский и Воткинский районы. Но некоторые из них по национальному составу были абсолютно неудмуртскими?

Владимир Воронцов: Уже в конце 1920-х годов на уровне союзного руководства было принято решение о том, что на территории Удмуртии будут дополнительно размещены предприятия военно-промышленного комплекса. Исходило это решение из того, что у региона уже был дореволюционный опыт производства военной продукции, были трудовые ресурсы и довольно развитая сеть железных дорог.

Важно было и географическое расположение, на тот период времени до Удмуртии не долетел бы ни один самолёт потенциальных противников. И, кстати, в годы Великой Отечественной войны я не знаю случаев, чтобы до территории Удмуртии долетали немецкие самолёты. До Казани долетали, но это были скорее самолеты-разведчики.

Итак, было принято решение, что республика станет оборонным краем, а для того, чтобы создать единый хозяйственно-экономический комплекс, необходимы определённые территории с подъездными путями, нужны дополнительные резервы рабочей силы и, собственно, сами заводы — Ижевский и Воткинский. Сарапул был важен с точки зрения железной дороги и Камы, как водной артерии, а также возможностей для размещения в городе новых заводов.

Почему в составе УАССР не оказались территории других регионов, где удмуртов больше, чем в том же Сарапульском районе (например, Куединский район Пермского края, Кукморский район Татарстана, Татышлинский район Башкортостана и т.д.)?

Владимир Воронцов: Надо понимать, что рядом были другие национальные территориальные образования. И у руководств этих республик были свои интересы. Коммунистов-татар на тот момент было значительно больше, даже исходя из численности народа, им было легче продвигать интересы своей республики, которая, к тому же, была создана чуть раньше Удмуртии.

Чтобы не ссориться с руководством других территорий, советское правительство шло по пути наименьшего сопротивления. Тем более, на тот период времени, как я представляю, основателям удмуртской государственности было важно получить автономию хотя бы в таких границах.

Ну и, опять же, советское руководство прекрасно осознавало силу национализма. Почему та же Башкирская АССР была создана в таких больших границах? Сколько там изначально было процентов башкир — всего 21! И до распада СССР башкиры занимали только 3 место по численности в своей республике.

Вот на такой территории, когда башкиры составляют меньшинство, им сложнее ставить вопрос о каком-то отделении, большей самостоятельности и так далее.

Или почему на Кавказе пришли к двусоставным республикам – Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария? Это была своеобразная защита от потенциального национализма и сепаратизма. Конечно, официально об этом не писали, но, я думаю, такими соображениями тоже руководствовались.

Рустам Касимов: И, мне кажется, удобно для управления из центра — командно-административное деление. Так проще управлять. Представьте себе, если бы в границах Советской Татарии были «вырезаны» территории, которые относились бы к Советской Удмуртии, и наоборот.

В последнее время часто ведутся разговоры о том, что численность титульной национальности в республике составляет менее 30%, а это значит регион могут ликвидировать и присоединить к Кировской области. На чем основаны такие слухи и насколько возможно такое развитие событий?

Рустам Касимов: Нет никаких формальных оснований подобной идее сегодня, пока нет документальной и правовой базы, которая существовала бы для этого в России и в Удмуртии. Это вопросы, так называемой, губернизации, укрупнения регионов. Они давно муссируются и, кажется, они были всегда, с момента распада СССР.

По большому счёту, наша республика с рядом других субъектов федерации и так входит в один федеральный округ. К слову, с «головой» в Нижнем Новгороде. Фактически, мало что поменялось со времен царской империи. И если мы перенесём этот сюжет в терминологию Российской империи, то «штаб генерал-губернаторства» у нас — там, в Нижнем Новгороде.

Владимир Воронцов: На самом излёте Советского Союза, первым шагом к распаду страны, на мой взгляд, было принятие декларации о независимости РСФСР. Независимости от кого?

Рустам Касимов: Ну, видимо, от некого тяжелого советского прошлого. Так это объяснялось в демократических СМИ того времени.

Владимир Воронцов: Хорошо, Средняя Азия, Закавказье или Прибалтика тогдашнее руководство РСФСР не интересовали, но 30 миллионов русских, которые оказались за пределами России, почему они должны были стать заложниками амбиций Ельцина и его команды?

Я почему так издалека начал, потому что как раз в период конца 1980-х – начала 1990-х годов происходил «парад суверенитетов» и этническая мобилизация. «В прошлом всё было плохо, нас притесняли, у нас вывозят всю продукцию, хватит, давайте все будем жить самостоятельно и все будет замечательно», — вот на таком уровне шли рассуждения. И государству надо было как-то реагировать на это.

Вспомним того же Ельцина и его фразу «Берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить». Взяли, только всё это закончилось развалом страны. В 1990-е годы все национальные республики России приняли такие Конституции, которые противоречили Конституции РФ. Была создана угроза распада теперь уже России.

Начиная с 2000 года новое руководство страны начало наводить порядок, и, в первую очередь, он стал наводиться в законодательстве. В ходе укрепления «вертикали власти» было восстановлено единое правовое поле, созданы федеральные округа, реформирован Совет Федерации, предпринята попытка укрупнения территорий («парад объединений»).

В 2005-2007 годах многие национальные округа включили в состав более крупных регионов. И тогда же была попытка сделать то же самое с небольшими по территории и численности республиками. В частности, ликвидировать самостоятельность республик Алтай и Адыгеи. Но тут же местная интеллигенция вышла на акции протеста и от идеи отказались.

Поэтому доля титульного населения республики далеко не всегда играет определяющую роль в подобном вопросе. Как известно, в Карелии всего 7 процентов титульного этноса. Напомню, у нас в Конституции РФ чёрным по белому прописано именно такое административно-территориальное устройство, которое включает, в том числе, 22 республики. Поэтому без согласия большей части населения республик никакие «объединения» и «разъединения» не возможны.

Рустам Касимов: У нас ведь есть ведущие принципы государственной национальной политики в России. Они чётко обозначены: «уважение национальных чувств, регионального, местного патриотизма граждан Российской Федерации». Без локального регионального патриотизма не может быть и общегосударственного, это логично.

С другой стороны, техническое укрупнение возможно, если на это будут экономические или политические предпосылки.

Владимир Воронцов: На мой взгляд, будет глубочайшей ошибкой, если кто-то из руководителей высшего ранга пойдет на такое укрупнение. Это, по меньшей мере, приведет дестабилизации и межнациональным конфликтам. Кто бы что ни говорил, деление по национально-территориальному признаку, создание национальных автономий позволило дать мощный толчок развитию народов, их культур, образования, языков, литератур.

Удмуртская Республика, удмуртская государственность стали своеобразной «колыбелью» для удмуртов. Конституция Удмуртии, Правительство и Парламент Удмуртии, государственные символы Удмуртии, Удмуртский государственный университет, Удмуртский федеральный исследовательский центр, Удмуртский институт истории, языка и литературы, Удмуртский театр, Удмуртское издательство, Удмуртская гимназия, улица Удмуртская! 100 лет назад удмурты могли об этом только мечтать.

Рустам Касимов: Я вспомнил слова профессора Владимира Емельяновича Владыкина, которые можно применить не только к Удмуртии, но и ко всей России. Наша республика собой олицетворяет домотканое одеяло из лоскуточков разных цветов. И оно такое прекрасное и пёстрое это национальное и религиозное полотно.

А свободный человек — он может жить, где угодно, где ему нравится. Ему свойственно проявлять любопытство и проявлять себя в новом деле, в новом месте. Да, его нельзя ограничить в границах губернии или «вписать в прямоугольник», как четко очерченные на карте североамериканские штаты.

В нашей стране человек чувствует себя своим, по крайней мере я говорю о себе, на территории всего российского государства. И я не хотел бы быть ограниченным либо границами какого-то местечкового патриотизма, либо границами каких-то административно-правовых, экономических соображений.

Я, будучи татарином, чувствую себя комфортно в Удмуртии, а приезжая в другие регионы России я чувствую себя везде россиянином. Разрушать это прекрасное пёстрое полотно этнокультурного многообразия в угоду политическим и экономическим интересам по меньшей мере недальновидно.

Фотографии также взяты с сайтов sarlib.ru и unatlib.ru