В Доме дружбы народов УР состоялась модерационная сессия «Продвижение удмуртского языка»
UPD: На нашем сайте Вы можете посмотреть курсы удмуртского языка в формате видео на русском и английском языках
В сессии приняли участие руководители и разработчики языковых проектов, специалисты по рекламе, дизайнеры, программисты:
Руководитель лагеря удмуртского языка «Яратоно удмурт кыл», член правления «Удмурт нылкышно кенеш» Евгения Лекомцева, ведущий программист-разработчик серии удмуртских учебников из сообщества «Удмуртлык» Виталий Пронин, руководитель курсов удмуртского языка, представитель ассоциации учителей удмуртского языка «Выжы» Ангелина Решетникова, дизайнер студии «Намер» Иван Кабышев, журналист и менеджер проектов Надежда Рысьева, специалист-эксперт Министерства национальной политики УР Елизавета Ложкина.
Особенностью встречи была ориентация на конкретный результат – выработать понимание ситуации, вскрыть общую проблематику для создания качественного продукта.
А есть ли образ?
– Как удмуртской студии дизайна, нам важен образ удмуртского языка и культуры, то представление, которое о них формируется через различные проекты, – рассказывает Иван Кабышев.
– К сожалению, у такого известного проекта, как «Курсы удмуртского языка», нет никакого образа. Нам хотелось бы помочь с созданием дизайна продукта, но для этого нужно разобраться в ситуации – как в самом продукте, целевых группах, их потребностях, так и в контексте, в котором существуют курсы.
Мы встретились с руководителем ассоциации учителей удмуртского языка Ангелиной Решетниковой и договорились о проведении встречи, которая помогла бы нам улучшить курсы и их подачу – рекламу, дизайн, сервисы.
А для модерации встречи пригласили Алексея Шкляева из Клуба модераторов.
После вступительных слов участники встречи представились, рассказали о себе, своих проектах и проблемах, а также о своих ожиданиях от встречи.
Ангелина Решетникова: Я учитель удмуртского языка, но никогда бы не подумала, что буду преподавать именно его, ведь в школе он был самым нелюбимым предметом в школе.
К сожалению, у меня достаточно поздно проснулось самосознание, но сейчас я постоянно думаю о том, как усилить содержание уроков удмуртского языка, работу ассоциации «Выжы».
Меня вдохновляет удмуртская литература, я постоянно ее сейчас перечитываю, а также современные удмуртские проекты – удмуртские мультфильмы, мои внуки смотрят их с удовольствием и просят включить снова и снова.
Евгения Лекомцева: В лагере «Яратоно удмурт кыл» собирается все больше людей, которые понимают, что здесь собирается очень много интересных людей. На курсы приезжают и взрослые, и молодежь, иностранцы, наши соседи по региону, которые хотят изучать удмуртский и посмотреть, что делают удмурты.
Хотелось бы создать площадку, объединяющую различные языковые проекты – лагерь удмуртского языка, разговорный клуб и встречи мамочек, подключить различных партнеров, но пока «Удмурт кенеш» и «Удмурт нылкышно» не реагируют на наши запросы.
Елизавета Ложкина: Почему-то организации у нас любят все присваивать, обособляться и отстранять других: «Нет, это мой проект! Не лезьте в него, это я его веду!» Нет согласованности в действиях.
Евгения Лекомцева: Наш проект лагеря – общественный, это инициатива, которую невозможно присвоить. Мне хочется, чтобы мы все друг другу помогали. Это нужно сделать, нужно друг другу помогать. Сейчас я горю удмуртскими проектами, у меня есть желание, а потом пройдет время, и я не захочу этим заниматься, у меня будут другие интересы…
Мне никто не помогает, я два года пишу письма в Миннац, лично разговаривала с председателем «Удмурт кенеш» Татьяной Ишматовой – и не получаю никакой реакции. Поддержка нужна. Не только финансовая, но и информационная, статусная.
Во мне проснулась удмуртская самоидентификация. Пока это есть, я хочу быстрее научиться удмуртскому языку. У меня есть ребенок, который тоже не говорит, и я хочу, чтобы он тоже говорил. Было бы хорошо совместить усилия.
У меня есть наработки, какие-то технологии, которыми я готова делиться. Есть запрос снизу, от таких мам, как я, которые хотели бы посещать курсы удмуртского языка, но не могут, потому что с ребенком туда не придешь, ребенка не оставишь…
Участники рассказали о своих потребностях, затруднениях в реализации проектов.
Ангелина Решетникова: В последнее время меня все больше раздражают ошибки в речи. Мне кажется, что они возникают, потому что у нас нет службы контроля за языком. Мы говорим ужасно! Возможно, новая общественная организация могла бы взять на себя такую роль.
Евгения Лекомцева: К нам в лагерь приезжают люди, которые могут говорить, но не могут писать, они совершают ошибки.
Ангелина Решетникова: Чтобы появились языковые стандарты, нужны курсы повышения квалификации учителей удмуртского языка, преподающих язык на курсах.
Нет нормальных, самых обычных словарей – удмуртско-русских, русско-удмуртских. Своим ученикам я провожу экскурсию в издательство «Удмуртия» – они удивляются дешевизне, покупают, а потом приходят и говорят: «Это не словарь, там вообще ничего нет!».
Также не хватает учебников и специальных учебных пособий.
Елизавета Ложкина: Нужно уточнить: у нас интенсивные курсы, методика есть, но не все ею владеют, для ее освоения нужны специальные курсы для учителей. Соответственно, к этой методике нужны специальные пособия и методички. Сейчас каждый преподаватель работает по своей методике.
Евгения Лекомцева: Я скажу как потребитель. Сейчас ни один учебник, самоучитель удмуртского не подходит, большинство пособий пишут сами удмурты – не хватает внешнего взгляда. В этом году я посетила большинство площадок преподавания курсов удмуртского в Ижевске, но это все не то.
Я никак не могла начать изучать удмуртский, он был для меня дико сложным. В лагере «Яратоно удмурт кыл» я неделю посещала группу Артема Федоринчика (лингвист, полиглот, преподаватель чувашского языка. – Прим. ред.), начала выстраивать фразы и, кажется, достигла результатов, которые не достигаются на трехмесячных курсах даже, хотя люди ходят туда по несколько лет, и они не могут сказать ничего, кроме «тау», «з?ечбур», «мынам нимы».
Почему? Потому что нет обучения грамматике, они не знают, как строятся фразы. Мы ожидаем приезда Артема Федоринчика, он напишет новый самоучитель совместно с кем-то из удмуртов, ему очень хочется работать с Ангелиной Ефремовной Решетниковой.
Ангелина Решетникова: Нужны обученные учителя, специальные условия…
Елизавета Ложкина: Технически оснащенные помещения.
Евгения Лекомцева: Какие нужны условия? Имея самоучитель и доску, хоть под дождем можно изучать удмуртский. Можно обучать детей, взрослых хоть на скамеечке, как в лагере. Чего действительно не хватает – это групп для родителей с детьми.
Мои знакомые, у кого есть дети, хотят изучать язык, хотят обучать детей. Нужно группы для родителей и параллельно – для детей.
Надежда Рысьева: Не хватает знания удмуртского рекламного языка для ведения групп на удмуртском языке. Удручает стилистика некоторых удмуртских СМИ.
Иван Кабышев: Нет государственного запроса на удмуртский язык. Когда я работал в Доме дружбы народов, я по собственной инициативе вставлял удмуртский язык в афиши, и тогда это одобряли.
Образ будущего
Надежда Рысьева: Хочется, чтобы удмуртский язык появился на билбордах.
Евгения Лекомцева: Нужно, чтобы удмуртский язык преподавался в школах. Мы потеряли еще одно поколение. Кто будет передавать язык? Скорее всего, через пять лет в Удмуртии будут говорить меньше.
В Чувашии есть резерв – еще одно поколение, там взрослые в возрасте 40 лет еще говорят, дети уже нет. А в Удмуртии ситуация намного хуже. Удивительно, что никто об этом не говорит. Неужели никто этого не понимает?!
Если Миннац не будет говорить об этих проблемах, то простые люди тем более.
В конце встречи участники проранжировали список проблем, сгруппировали выявленные проблемы в блоки – это проблемы, связанные с обучением языку, продвижением, и проблемы проекта «Курсы удмуртского языка».
Прошедшая сессия выявила потребность в совместной деятельности, взаимоусилении проектов. Участники договорились о дальнейших шагах по выработке решений существующих проблем.
Автор текста и фото Алексей Шкляев
По материалам сайта МК в Ижевске