Высокогордные люди: по мотивам этноэкспедиции в Ингушетию.
Отправляясь в этноэкспедицию в составе команды Гильдии межэтнической журналистики в Ингушетию, поймал себя на собственных стереотипах восприятия этого противоречивого региона на Северном Кавказе. Перечислю вкратце в порядке убывания.
Стереотип №1. Говорю — Ингушетия, а в голове вырисовывается Чеченская Республика со всеми вытекающими ассоциациями. Географическая и родственная близость ингушей и чеченцев, конечно, влияет на мировосприятие, но на самом деле различий между ними тоже достаточно, чтобы однозначно ставить знак равенства.
Стереотип №2. Закрытый от остальных социум, вход в который определяется национальной или религиозной принадлежностью. Это так и не так, порассуждаем на эту тему ниже.
Стереотип №3. На местных девушек, тем более замужних, смотреть пылким взглядом категорически не рекомендуется. Сразу оговорюсь, женщины в Ингушетии весьма привлекательные, но притягательность их только усиливается за счёт дистанции при общении.
Стереотип №4. Поголовная вооруженность мужского населения. Однозначно — со стволами и кинжалами наперевес там никто не ходит. Хотя повышенная боеготовность около правительственных учреждений присутствует в лице укомплектованной автоматическим оружием охраны. Такая же картина наблюдается на блок-постах и в приграничной с Грузией зоне.
Стереотип 5. Вспыльчивость, которая традиционно приписывается уроженцам Кавказа. Повышенная эмоциональность, разумеется, имеется с избытком в генах всех кавказцев, и ингуши в этом кровегорячительном деле не исключение. Но для горячих споров нужен веский повод, чего в Ингушетии стараются сознательно избегать, дабы не потерять разумное отношение к происходящему.
Следом в голове тут же созрели ассоциации про кровную месть, вражду местных родовых кланов-тейпов, похищение невест и прочие легендарные истории. Поэтому — стоп, оставляю все размышления на счёт стереотипов на время перелёта по маршруту Москва-аэропорт Магас и погружаюсь в программу 5-дневного пребывания в гостеприимной Республике Ингушетия.
Спустя пару часов после приземления вновь с коллегами взмываем ввысь. На вершину Башни согласия в столице Магас. Среди подобных сооружений она самая высокая на Кавказе – 100 метров. И надо отметить, самая современная, построили её совсем недавно.
Чтобы преодолеть стометровку вертикально на самом деле нужно пройти километра полтора по винтовой каменной лестнице. Для удобства нам были предложены мини-электромобили. Молодая ингушская столица открылась прекрасным видом на равнину. А ещё пейзажное настроение дополнило захватывающее чувство предполётного состояния – выходишь на абсолютно прозрачный балкон!
В городе живёт всего-то около 6 тысяч человек, так как Магас – сугубо административный центр, куда люди приезжают ежедневно на работу из той же Назрани. Это, кстати, самый крупный населённый пункт в республике и ранее Назрань после выхода Ингушетии в 1990-е годы из состава Чечено-Ингушской АССР недолго выполняла столичные функции. На равнину мы ещё вернёмся, уже назначена встреча с Главой региона Юнус-Беком Евкуровым. А сейчас — в горы, где традиционные обычаи ингушского народа наиболее выразительны!
От древних, многовековой давности, родовых оборонительных башнях дух захватывает ещё больше. Полное погружение в архитектурную историю Кавказа.
Стращают по одёжке, порицают за вино
Местные организаторы этноэкспедиции из республиканского Комитета по туризму предупредили заранее – в Ингушетии, особенно в горах, требования к внешнему виду — строгие. Никаких шортов и коротких юбок. Желательно даже надевать рубашку с длинным рукавом, дабы не оголять и верхние конечности. Предложенный дрес-код оказался даже к лучшему – палящее солнце моментально оставляло на неприкрытой коже жгучие поцелуи. Целоваться на виду, кстати, верх неприличия в ингушском обществе. И в этой закрытости — одно из противоречий региона, который желает развиваться в сфере туризма и зарабатывать на этом, но при этом религиозные нормы ограничивают приток туристов. Или должен быть особый тип приезжих, готовых окунуться в этнобыт ингушей, принимая условия принимающей стороны. В конце концов, едет же российский турист в арабские Эмираты (ОАЭ), где нормы ислама занимают главнейшее место, но опять-таки арабы умело подстраиваются под разноликого отдыхающего. Даже алкоголь в определенных местах разрешается употреблять, несмотря на религиозный харам(запрет). В Ингушетии тоже при желании можно «сообразить за компанию», но без излишнего к себе внимания. Местные обычно уходят от глаз соседей подальше в горы и организуют там пикники — сами были свидетелями весёлого мужского застолья, куда и были мимоходом приглашены гостеприимно.
Система общественного порицания за пристрастие к спиртному сильна здесь и в соседней Чечне, как нигде в стране. И, надо сказать, профилактический эффект даёт результат. На улицах – не видно нетрезвых лиц. Даже курящие люди – редкость. Сравните с типичными российскими регионами, особенно в пятничный или субботний вечер. Разница очевидна.
Шамсутдин Боков, главный редактор газеты «Ингушетия»:
«Если в советское время бутылка на столе допускалась, то сейчас с активным проникновением ислама в общественное устройство это активно порицается. Культура изменилась. Сейчас бутылка коньяка или вина, не важно — какого спиртного, это уже правило дурного тона. Но если кто хочет, ему никто не запрещает официально, есть возможность купить в магазине. Гонений нет, но минимизировано максимально. Такие междусобойчики происходят не на глазах людей. Чаще в горах устраивают пикники, там, где мало кто ходит. Это хорошо для подрастающего поколения, они не видят этого и не учатся этому».
Мужское начало — женское продолжение
В Ингушетии культ спорта, и он мужского профиля. Единоборства различных видов. Футбол и даже хоккей. Не так давно открыли крытую ледовую арену для юных хоккеистов. Желающих строить спортивную карьеру всё больше – Ингушетия стабильно в демографических лидерах. Рождаемость здесь высокая – 3 ребенка в семье это редкий случай, 4-5 детей – вот это средний показатель. Для отцов рождение наследника – ожидаемое и обязательное событие в семейной жизни. Так что женщины стараются угодить мужу. Но на всё воля Аллаха. Бывает, долгожданный сын появляется на свет, заимев уже до рождения с десяток родных сестёр. И для всех них он со временем станет опорой и заступником. Обидеть сестру или мать – опасно для жизни в прямом смысле слова – традиционные правила зачастую противоречат Уголовному кодексу, но честь родной женщины – для горцев, несомненно, дороже закона.
Неписанный кодекс мужчины-горца – передаваемый из поколения в поколение свод правил, регламентирующий поведение ингуша, независимо от его местонахождения.
Шамсутдин Боков, главный редактор газеты «Ингушетия»:
«Если человек определяет себя как носителя крови ингушского этноса, то он внутренне соотносит своё поведение. Кодекс ингуша достаточно широк, но основное – это отношение к старшим, это отношение к Родине. Самый простой пример – если пожилой человек заходит в помещение, младший всегда встаёт. Это привычка. Многие удивляются когда, например, выезжаешь за пределы региона, что ты встал, когда вошел человек постарше тебя. А у тебя это в генах уже. Из этих мелочей и состоит ингуш. Он знает, как вести себя на свадьбе и похоронах и как нельзя. Знает, что такое общественная нагрузка. Мы все друг другу помогаем, есть общая касса поддержки. У нас похоронят тех, у кого нет вообще денег. Даже если нет родни, соседи похоронят, никто не оставит. Все прекрасно понимают. Что тяжело и надо помочь. Ещё пример – восстановление родовых башен. Можно ведь на государство повесить эту нужду, но нет – срабатывает этническое самосознание. Кто-то первым предлагает, и другие откликаются, готовы работать бесплатно, стройматериалы поставлять бесплатно и так далее. Вот понимание того, что ты являешься ингушом. И ещё у нас — очень трепетное отношение к соседям».
При этом соседи — тема деликатная. Через хребет – грузины-сваны, у которых такие же оборонительные башни. А ещё ближе – осетины, о близости с которыми с опаской заикаешься, а вдруг нарвешься на непонимание и болезненную реакцию. И она стреляет незамедлительно, несмотря на затяжную боль…более чем в четверть века.
Страх, страдание, странствие…
1992 год, осень. Развал СССР. Пригородный район Владикавказа Осетинской АССР. Национальные республики делят границы. Ингуши вынужденно и с потерями покинули родные места. Конец былому добрососедству, под которое изначально заложили мину раздора – причиной послужила административная политика в 1920-е годы при построении советского государства ещё по римскому принципу «разделяй и властвуй». А далее последствия сталинской политики во время Великой Отечественной войны — ингушей в 1944-ом году переселили в Казахстан. Это, что называется, точка невозврата. Вернулись спустя годы, но тема насильственного переселения до сих пор болезненная, как такое забыть. К примеру, в Осетии портреты Сталина – и сейчас чуть ли не на каждом углу, а в Ингушетии –«отца народов», откровенно говоря, проклинают за депортацию и восхваляют Хрущёва за возвращение ингушей в места исконного проживания. В Магасе даже назван проспект в честь Никиты Сергеевича.
От Магаса до Владикавказа. Близкие-далёкие соседи.
Противоречий масса. О них, в том числе, говорили с руководителем региона члены Гильдии межэтнической журналистики. Юнус-Бек Евкуров в курсе, что в соседнем Владикавказе есть встречное движение, например, недавно в газете «Северная Осетия» вышла целая полоса о жизни ингушей.
Глава Республики Ингушетия Юнус-Бек Евкуров: «Надо показывать масштаб. По Северной Осетии очень хороший проект. Надо подумать какие страницы в газете делать. У нас есть совместный бизнес, совместные спортивные соревнования и учёба, совместные молодёжные проекты. Их надо сопоставит. Алан Касаев (главный редактор газеты «Северная Осетия») опубликовал у себя в газете и начались нападки необразованных людей в соцсетях. Нам тоже надо сделать такой же шаг навстречу. Возможно, и у нас начнутся такие же нападки необразованных людей, но это делать надо. Пойти взять интервью в наших поликлиниках, больницах государственных, где работают специалисты-осетины. Пойти взять интервью в Осетии, где лечатся ингуши. Это жизнь. Когда всё это показывается, это положительно ложится на общую карту проблем. У людей есть здоровые человеческие взаимоотношения. И тогда то, что в соцсетях разжигается, уходит в никуда. Не надо обращать внимание на это, критики всегда найдутся. Если человек что-то делает, у него всегда больше критики. Если не делает – то и нет критики. Чем больше человек работает, тем больше критики, это надо понимать. В Осетии красиво сделали, когда в День Победы в Бессмертном полку прошли жители ингушской национальности. Есть религиозные праздники, которые совместно проводят ингуши и осетины. Был праздник Ураза-Байрам и осетины-мусульмане с ингушами организовали совместную ярмарку. Тоже хорошо. Есть не совсем понимающие в межнациональных отношениях молодые люди, а есть специально заряженные на то чтобы разжигать. А есть третья сторона, которая под ником осетин или ингушей и других национальностей пытается стравливать. Просто у них задача – опять накалить обстановку».
Вспомнили и про Удмуртию. Глава Ингушетии 10 лет назад посетил Ижевск и считает опыт нашего региона востребованным. Закрытый ранее военно-промышленный регион делает уверенные шаги в сторону открытости туристическому миру. Есть что взять на вооружение в самом миролюбивом смысле. Женщины в этом плане, в отличии от мужского населения, конечно, миротворцы. Особенно если их семейная жизнь – многонациональная.
Клара Колиева–Евкурова, председатель Осетинской НКО «Алания»: «По любви замуж вышла за ингуша, и ни одного дня не жалела об этом, честно говорю. А время всё лечит, со временем все поймут друг друга. В основном мирные жители не хотели этого, нам этого не надо было. 20 минут всего от Магаса до Владикавказа. И последние три года наладилась в Осетию дорога. Оттуда на свадьбу приезжают, мы сами туда в гости и тоже на свадьбы ездим. Со мной мои родственники едут, оттуда также родня приезжает. Находим общий язык между собой. Компактно жили и сейчас живём также компактно».
«Мы из одной сказки – я – Руслан, а ты – Людмила! Так что, выходи за меня».
Красивая история любви зародилась в Казахстане. Молодой ингуш по имени Руслан прибыл исполнять воинский долг в Чимкент, познакомился там с русской девушкой Люсей Труновой и вскоре по обоюдному согласию появился ещё один долг – супружеский. Результат – пятеро детей. Комсомолка Людмила в 1985 году переехала в Ингушетию и стала мусульманкой. И она всем нам, впервые открывающим для себя (а для неё уже давно родной) край, открыла, можно сказать, ещё непознанный семейный быт: «Вам сказали, наверное, про обычай, который только в Ингушетии? (пауза) и неуверенное нет — в ответ. «Тёща никогда не видит зятя. Я своих зятьёв никогда не видела, только на фотографии могу увидеть. Зять избегает тёщу, и за счёт этого семья лучше сохраняется. — А как же семейные торжества совместные? – Никогда не пересекаемся, ни я, ни мой муж. Сыновья и золовки могут без проблем общаться. – А по телефону? – Нет, и очень хорошо – никогда не бывает конфликтных ситуаций. Это только у ингушей такая традиция, у соседних народов ни у кого — нет, даже у чеченцев».
Такие удивительные семейные нравы. Русская женщина приняла их, потому что её саму на родине мужа хорошо приняли. Гостей принимать здесь умеют издревле, туристов – пока только учатся. Сервис постепенно настраивают под запросы туристического сектора. Ингушетию однозначно стоит посетить и не однажды. Команда Гильдии межэтнической журналистики убедилась в этом окончательно и рекомендует. Продолжение следует.
Автор – Константин Ижболдин.