Инвис, сактон – мон поражён!

Мы уже давно привыкли к тому, что очень часто с вывесок на улицах и с экранов электронных устройств на нас смотрит удмуртский солярный знак — та самая восьмиконечная звезда с флага республики. Все дело в том, что значительное большинство логотипов в Удмуртии создаются на основе этого обозначения.

И, конечно же, в логотипе Министерства национальной политики узнаются очертания этнического знака-оберега:

Однако, задумываемся ли мы, насколько наш словарный запас богат словами из языков народов Удмуртии?

Даже если вам никогда не приходилось слышать удмуртскую или татарскую речь, и, тем более, вы не учили языки этих народов, нет сомнений в том, что вам знакомы названия, заимствованные из них.

Торговый центр “Италмас” (удмуртское название цветка купальница) и швейная фабрика “Сактон” (удм. “заря”) лишь открывают этот внушительный список.

Использование национальных слов в названиях вновь открывающихся компаний стало заметным явлением уже в начале нынешнего века, тем не менее, пионерами этого движения еще в прошлом столетии стали известные ижевчанам и по сей день автошкола “Сюрес” (удм. “дорога”) и книжный магазин “Инвис” (удм. “горизонт”). Но был ли их выбор осознанным вкладом в отражение удмуртской самобытности?

Когда мы только открывали автошколу 27 лет назад, мы долго ломали голову над тем, какое название подобрать. Но в итоге один мой друг, преподаватель, предложил дать школе именно такое, удмуртское название, и я согласился. За долгие годы имя хорошо прижилось и люди сейчас даже не спрашивают, что оно означает и если говорить о неправильном произношении, к примеру, в рекламе — никто на это не обращает особого внимания (в соответствии с фонетикой удмуртского языка слово “сюрес” читается как “щюрэс” — прим.авт.)

генеральный директор автошколы “Сюрес” Виктор Кузнецов

Креатив на национальной теме не заканчивается только на использовании ярких слов из языка. Традиционно высокий спрос на этнические традиции открывает широкий простор для творчества и гарантирует успех таким маркетинговым “находкам”. Именно поэтому лицом фирмы зачастую становятся целые выражения, которые давно покинули рамки отдельного этноса и характерны для всего многонационального населения республики.

Так, к примеру, в Удмуртии появилось издательство “Монпоражён”. О выборе броского названия рассказывает руководитель компании Михаил Смагин:

Название, как говорят, «валялось» у нас под ногами. Не секрет, что многие жители Удмуртии разных национальностей используют выражение «Мон поражён и обескуражен» (“мон” с удм. — “я”), а также его усеченную форму «Мон поражён». Я просто написал его в одно слово, чтобы был законченный бренд. Не знаю, насколько привлекательно, но прикольно, весело и заметно. Считаю, что бренд — не главное в бизнесе. Вопросы о том, что наше название означает, практически не задают. Только совсем не местные. Иногда вообще думают, что это по-французски.

В последние годы в национальных регионах страны, и в Удмуртии в том числе появилась целая россыпь небольших компаний, продукция которых так или иначе отражает местный этнический колорит.

Выбор названия здесь — своего рода дань моде, когда выигрывает тот, чья марка ярче и не столь ясна на первый взгляд. Вместе с тем, такие наименования дают людям понять, что здесь они найдут национальный продукт “из первый рук”.

В названии нашей студии – удмуртское слово намéр – яркая и сочная ягода удмуртских лесов, её ещё называют «костяника». Мы выбрали такое название, вероятно, потому, что ягода эта имеет ярко красный цвет – нам хочется, чтобы и наши дизайн-работы соответствовали: имели свой индивидуальный стиль, выделялись, запоминались. Мы не анализировали, помогает ли оно быть узнаваемыми на рынке или наоборот мешает. Достаточно того, что слово это короткое, изначально в него заложен определённый смысл и главное – название созвучно нашему внутреннему миру.

сооснователь дизайн-студии “Namér” Надежда Рысьева

Мы поговорили о тех, кто приносит этническое своеобразие в городскую среду Ижевска, а как дела обстоят в сельских районах республики?

Здесь мы находим большое разнообразие именно удмуртских названий. Там, где удмурты составляют большинство населения, возникновение таких наименований скорее правило, чем исключение.

Среди них — торговый дом «Тулыс» (“Весна”) из Завьялово, кезский супермаркет «Яратон» (“Любовь”), кафе «Ялыке» в селе Алнаши, и компания по производству мёда «Moosh» (“муш” — пчела).

Появление национальных названий на фоне глобализации становится символом того, что многие попросту устали от примелькавшихся названий всемирных компаний и все чаще обращаются к чему-то одновременно близкому и, в то же время, скрытому в лингвистических хитросплетениях другого языка.

В советские годы, когда названия заведений практически повсеместно переводились на язык местного населения, все жители Удмуртии знали, что хлеб — это нянь, а молоко — йöл. Политические и культурные сдвиги, случившиеся после распада страны перевернули ситуацию с ног на голову.

Теперь в Ижевске сложно найти вывески на двух языках и глотком свежего воздуха для горожан становятся те самые обращающие на себя внимание не всегда понятные, но весьма яркие названия.