Современный взгляд на современных удмуртов

Кажется, будто Удмуртия потеряла своё настоящее в фотографии. Сегодня табани из печи сменились табанями прямиком с плиты. Удмуртская речь на улицах города давно не сопровождается звоном монист.

Фотокнига рассказывает истории удмуртов, которые не просто сохраняют этническое своего народа, но адаптируют в реальное «здесь и сейчас».

Воспоминания о прабабушке

Выходишь из автобуса и идёшь далеко-далеко в конец деревни. Вот виднеются родные синие ворота с белыми голубями, когда-то вырезанными из липы дедушкой. Только уже никто не ждёт тебя на скамеечке.

Помню, вечерами сидели с прабабушкой на этой скамейке и ждали овец с поля. Нет, она уже не держала живность, просто мне, малышке, было интересно смотреть на пугливых животных.

Только услышу первое далёкое «бе-е!», бегу на середину дороги и смотрю, как за пёстрым стадом поднимаются облака пыли ржавого цвета, – и сразу так радостно на душе!

Иногда на заборчик птички прилетят и чирикают. А бабушка им:

– Что-что вы говорите? Что хотите рассказать мне? 

Овцы здесь такие же задорные, как в моём детстве, даже кошка новых хозяев похожа на бабушкину Мурку. Но в палисаднике больше не цветут махровые тюльпаны, они ушли вместе с бабушкой. Остались лишь фиолетовые ирисы, грустно напоминающие о прошлом.

«Здесь прошло всё моё детство», – вздохнула мама, глядя на пластиковые окна, на месте которых раньше красовались резные наличники.

В городе

День семьи Степановых начинается, когда просыпается маленький Марк, а поспать он любит подольше.

Чтобы работать из дома, нужно иметь отличную самодисциплину. Они выстраивают график в Google-таблицах на недели вперёд и обязательно выделяют время для семьи.

– У меня родители из деревни приехали. Это стандартная история: сначала живут в общаге, потом съёмные квартиры, затем своя квартира или дом. Моя семья перенесла свои традиции в город, – рассказывает Влад. 

С ребёнком Степановы говорят исключительно по-удмуртски.

– Должны быть семьи, которые на своём примере показывают: можно быть счастливыми и успешными, заниматься любимым делом и путешествовать – быть современными и при этом говорить на удмуртском. 

Важно создавать такую среду для своего ребёнка, чтобы он не чувствовал себя одиноким, – говорит Ольга. – Грустно, когда на детской площадке Марик кричит другим детям: «ӵуж, ӵуж!» Зовёт на жёлтую горку. А они его не понимают.

Им хочется дать Марку лучшее, поэтому многие их проекты связаны с детьми. Хочется, чтобы у него были такие же стартовые возможности, как и у других детей мира. Конечно, они могут купить русскоязычные «развивайки», но их главная цель – сохранить язык.

Влад монтирует музыкальный клип на удмуртском:

– Хочешь сделать хорошо – сделай сам. Сам напиши проект, сам реализуй, сам сними и сам покажи ребёнку.

– Влад, тебя про семью спрашивают, а ты всё о работе, – смеётся Ольга. 

У ткацкого станка

Заходишь в квартиру, а там на полкомнаты стоит ткацкий станок. Конструкция старинная, деревянная, но надёжная. За ней расположилась Татьяна.

Волосы затянуты в пучок, чтобы не мешались. Шторы отдёрнуты в сторону – так светлее. Изящные тонкие пальцы мастерицы ловко орудуют то челноком, то бральницей, создавая полотно для репродукции старого удмуртского платья.

Чтобы заправить станок, нужно четыре рабочих дня, а дальше – волшебство! Полотенца, сумки, наволочки… Таня работает по вечерам, за два часа успевает соткать сорок сантиметров. А на одно платье нужно минимум десять метров ткани! Заказов много – времени на творчество мало.

– Надо отдыхать. Когда ты садишься за станок отдохнувший, дело идёт быстро. Всё получается, прямо кайфуешь!

Azari

Меня встретила невысокая хрупкая девушка с длинными волосами и огромными глазами. Тихий нежный голос заставляет замирать и не дышать, чтобы расслышать каждое её слово.

Анна будто сошла с одной из своих иллюстраций. Такая же таинственная и воздушная. Кажется, будто она не здесь, а где-то в своём необыкновенном нарисованном мире.

Рисует в основном на графическом планшете в «Иллюстраторе», но ещё любит акварель. Сотворчество воды – так она называет акварельные иллюстрации. Они украшают страницы детских книжек, в том числе на венгерском языке, обложки музыкальных альбомов и сборников стихов. 

Идея создавать одежду с рисунками по мотивам удмуртской мифологии пришла во время карантина. Её знают как Azari – так звали её деда, в честь которого Анна назвала своё творчество.

Чучело

– Чучело, – всплеснула руками бабушка, увидев Альбину. Фартук с классическими брюками, удмуртский дукес с длинной джинсовой юбкой – так то ли творила, то ли вытворяла внучка. 

 Девушка взяла из сундука бабушкины платья, самотканый фартук, принесла из комнаты две налобные повязки, которые вышивала сама, достала из рюкзака часть своего гардероба, бережно разложила все на диване, и началось творчество!

Снимет, наденет – примерит другое. Сочетает несочетаемое. Приложит к ушам одни серёжки, другие. Прищурив глаз, посмотрит в зеркало… Ещё и с кошкой поиграет. Полчаса, и три образа готовы.

– Я непризнанный гений! – рассмеялась Альбина в ответ. Гордо подняла голову и пошла через всё село прямиком к старой иве, где часто проводит время.